“Рождение экзекутора”, автор Марика Становой

Глава 6. Подарок

И тонкий жизни лепесток,

Слетевший с дерева познанья,

Скользнет, лишь краешком судьбы

Пощекотав твое вниманье,

И улетит. А смерть придет.

Она не знает опозданья.

Из наследия св. Райны

* * *

Хакисс выползла из кровати задолго до рассвета. Завернувшись в одеяло и не открывая глаз, выдернула из шкафа длинную майку и побрела в гигиенический угол. Одеяло осталось лежать на полу как дохлый медведь.

Она сама была как мёртвая. Светильник в ванной резанул по глазам ярким светом, и Хакисс с досадой шлепнула рукой по сенсору, возвращая лампу в режим ночника. Бессонная, отвратительная ночь все ещё длилась, но не было сил дальше ворочаться в кровати. Казалось, что в горле застрял острый кусок льда и медленно таял, роняя холодные капли на сердце. Она могла убрать спазм простым внушением. Или для более сильного воздействия провести рукой и успокоить раздражение сканом и стимулированным контактом. Обновлять ткани она умеет лучше инкубатора. Натренировалась, когда ходила учиться в больницу и помогала раненым гвардейцам регенерировать во время игрищ на арене и полигоне… Но как только переставала следить за собой, горло опять сжималось. Уже ничего нельзя исправить! Она сама убила своих зверей. Убила навсегда.

Ночью пыталась утешиться, обложившись безответными подушками. В детстве Крошка играла, представляя, что самая большая меховая подушка — это потерявшаяся Тигра, закопавшаяся в глубокий снег так, что не видно ни носа, ни лапок. А она спасла и принесла Тигру домой, и теперь, пока зверёныш спит, она, облетев сканом всю Империю, найдет тигриную маму. Хакисс обняла руками и ногами мягкую подушку и прижалась к пушистому боку… Подлый спазм переполз в живот, отрастил беспокойные лапки и… Гладить себя бесполезно: она не просто ажлисс, который может наслаждаться с андроидом или успокаиваться сам с собой! Ей нужен живой человек, чьи чувства она может отразить, разогреть и впитать. Получить и разделить. А лучше всего с Джи: он единственный умеет не только сам чувствовать, но способен усиливать эмоции и ощущения, как и она. Как же страшно хочется к Джи! Вот пойдёт и умрёт под его дверью! Хакисс разозлилась и пинками вытолкала все подушки с кровати.

Нет же! Он велел остаться и ни за что не пустит к себе! Ни за что не передумает! Он никогда не передумывает…

Так и промучилась на пустой и ставшей такой неудобной постели. Однако выдержала. Не позвала даже стюарда. К утру решила: она благодарна Джи. Он говорил: «Надо во всём искать хорошее, и тогда даже неприятность превратится в полезный урок!» Джи и правда мог бы сделать хуже: заставить её загипнотизировать животных, чтобы они убивали друг друга. Долго и мучительно рвали бы друг друга на куски. Как в игровом лабиринте. Вместо этого он приказал убить зверей быстро. Раз — и всё.

Хакисс выключила воду и потянулась за полотенцем. В зеркальных стенах отразился её мрачный двойник. Двойница. Хакисс натянула майку и села на бортик ванны. Надо сосредоточиться. Очистить мысли. В таком настроении и с таким лицом нельзя идти работать. Даже если лицо будет совсем другое.

Ри принесет задание, и она изменится неведомо в кого…

Интересно, в кого? Хотя нет, неинтересно. Подарок как подарок. Миллион раз было. Скорей бы уж завтра! Она поменяется хоть в теломорфу чешуйчатой ящерицы ради погружения в фантомы чужого удовольствия. И вот тогда пройдет это мерзкое зудящее нытье в груди! А потом, постепенно, она привыкнет, что у нее нет зверей. Что она сама убила их. Воспоминания станут туманными и лишёнными чувств, как вчерашние сны. Горе и боль подстегивают способности. Стимулируют. Она должна растянуть скан. Тогда она станет сильнее, а Джи будет доволен!

Хакисс провела пальцем по своему отражению. Густые волнистые волосы, слегка смуглая кожа, аккуратный прямой нос и фигурный пухлый ротик. Светло-карие, а при дневном свете желтые глаза сейчас, в слабом свете ночника, казались темными… Игрушечка! Да, она знает, что люди не чувствуют, как заинтересованно-восхищенное внимание постоянно прорывается в её сознание. Ей приятней и удобней вылезать с базы в теломорфе Стива. Быть Стивом спокойней. Человеческие самки не такие настырные, как самцы.

Хакисс брезгливо скривилась, набрала горсть шампуня и размазала по своему отражению. Какая бы она выросла, если бы Джи не корректировал ее развитие в инкубаторе? Страшная, косая, с короткими ногами и ртом-щелью? Вряд ли. Инкубатор лишь помогает проявиться наследственным признакам, развиться телу так, как и записано в генах. Люди же не умеют жить правильно, и их генетический план сдвигается: нарушается баланс внутренний, и ломается баланс внешний. Внешние черты деформируются, органы портятся… В то время, как генетические задатки человека, ставшего ажлисс, развиваются в инкубаторе до абсолютного идеала, проявляя максимум заложенных природой возможностей. Поэтому все ажлисс ростом под два метра, даже женщины. А она не достает Джи даже до плеча. Хакисс вздохнула и хихикнула: то есть без инкубатора она что, должна была вырасти всего до полуметра? Нет, Джи говорил, что теломорфа Хакисс и есть её истинный облик. Для работы экзекутора нужна сила мысли, а не тупое мясо. Ей не надо быть двухметровой дылдой, и она не как все! И в теломорфе громилы-Марка, которого почти не отличить от гвардейцев, ей всегда немного неудобно. Уж лучше быть трехсоткилограммовой львицей — у той хотя бы четыре ноги для движения.

Она видела себя глазами той тётки — Зенды? Её сыночка чуть не укокошил собственный муженёк, а эта сморщенная крыса испытывала почти такой же сексуальный восторг, как и Джи, когда он любуется своей Крошкой. Даже начала хвататься руками. А руки у каэры Зенды были некрасивые: вспученные жилы, неаккуратно накрашенные широкие ногти. Фу! Кстати, надо посмотреть, что с её муженьком. Послали на него рапорт? Сняли ему за это нарушение порядка бонусы или нет? Дома она без проблем пользуется экзекуторским допуском во все архивы Империи. Кроме собственного дневника…

Хакисс пошла к столу, притащив за собой одеяло. В комнатах было тепло, но по ночам и с утра она всегда мёрзла. Можно было разогнать метаболизм и согреться, но в одеяле уютнее. Взгромоздилась с ногами в кресло, закутываясь в толстые складки меховой ткани. Как хорошо, что она не догадалась разбить и затолкать в утилизатор кресло! Но вчера сил не было ни на что…

Прижала ладонь к сенсорной панели в углу столешницы. Нашла архивы зоопарка, список сотрудников, дневники, отчеты… Ага, полное имя Берди — Бердинанд Хайлоп. Докладную дирекция зоопарка послала Кору, дознавателю триста второго дозена на четвертом уровне Большого Лакстора, где этот Бердинанд живет и работает официантом в районной столовке. А у Кора в архиве обозначено получение, и более ничего.

Хакисс вздохнула: еще рано искать результат. Не хотела бы она работать дознавателем: отвечать за несколько тысяч людей, постоянно сканировать и знать всю подноготную подопечных, решать виновен — не виновен… Одно у дознавателей хорошо — пока он не дотронулся до тебя, то ничего внутри и не прочитает! Это вам не экзекутор…

Всё будет известно через два-три дня: дознаватель просканирует Берди и поймет, что тот ничегошеньки не понимает и у него нет ни единой мысли, с чего это он полез к львам. Кор решит, что Берди псих. Или что появился дикий экзекутор, который тренировался на Берди. Начнётся паника, дознаватель тоже сойдет с ума, а Берди и зоопарк с половиной персонала утилизируют. И что теперь делать? Она не имеет права просить! Тем более сознаваться, что так глупо поиграла. Она не может ничего сделать! В бездну всех!

Раздраженно переключила экран на личную коллекцию стихов. Творчество Марка Шейдона прекрасно подходит для ее настроения. Или вот некоторые вирши святой Райны, которые неожиданно обнаружились в недрах закрытых для людей архивов «еретиков». Надо же, когда-то были люди, недовольные благополучной жизнью Империи…

* * *

Ри пришёл, а она все еще сидела за столом, бессознательно глядя в стену, на которой автоматически менялись зарисовки из путеводителя по Империи.

— Крошка, доброе утро. Ты опять ищешь свою планету? Император тебе запретил…

— Нет, я учусь, — набычилась Хакисс, мстительно не здороваясь, и выключила экран.

— Твоя учёба закончилась.

— Значит, я просто смотрю картинки! Ри, сколько мне лет? Где я родилась? Я же где-то жила до того, как Джи меня взял?

— Крошка, ты экзекутор, и ты здесь всегда. Ты постоянная часть Империи так же, как Джи. Ты неотъемлемая часть императора. Не надо нарушать правила и искать свое прошлое. Ты ажлисс, сноваживущая, и ты рядом с императором от всегда до навсегда.

— Но это же бред! Я же должна была когда-то и где-то родиться!

— Ты родилась для Джи. Всё остальное неважно. Никакого «раньше» не было.

Хакисс мрачно принялась за завтрак. Запечённая рыба с овощным пюре, неизменный любимый кофе с молоком и три сорта булочек с сыром и вареньем. Она отвоевала право есть в своей комнате из одноразовой посуды с простым прибором, хотя Джи долго настаивал, чтобы она соблюдала правила столования даже в одиночестве. Бр-р-р! Одно название этого ритуала поглощения пищи чего стоило! А еда всего-навсего топливо для тела. Любой праздничный обед из полусотни блюд — это простое получение энергии, то есть процесс обратный испражнению. Сначала поешь, потом побегаешь, а потом выбросишь отходы в канализацию. Здорово, что хождение в туалет не обставили ритуалами. Она успела заглянуть в свою новую книгу еще в информатике и похихикала над описанием возвышенного ужина императора Ур в шестнадцатом веке до современной эры. Прислужников было двести человек! Император Джи обходится одним стюардом, но вилочки, палочки-ложечки, бесконечное количество тарелок, блюдец, невообразимых бокалов… Зачем ей это всё знать? Экзекутор никогда не ест на публике и не принимает участия в праздничных трапезах. Но Джи, даже когда она была с ним наедине, требовал соответствия приличиям. Очередная бессмысленность жизни!

После завтрака Хакисс спустилась в тренировочный зал: стреляла по биоуткам из арбалета и бросала нож в подвижную цель.

Джи хранил молчание.

В обед Крошка не выдержала и попыталась дотянуться до императора сканом, но наткнулась на щит и пугливо втянула щупальце. Всё еще обижен на неё? Снова защемило в груди. Она ушла в зал и активировала гладиаторский муляж. Вымотавшись насмерть фехтованием и рукопашным боем, позволила Ри выкупать себя и наконец уснула, предварительно выгнав стюарда. Раз Джи её не зовет, то и пожалуйста! Тогда ей не нужен и стюард! Будет спать одна! Всегда!

* * *

Проснулась она от тихого шипения открывающейся двери.

— У тебя есть работа, — Ри оставил поднос и протянул Хакисс небольшой, но увесистый диск пластипола. В пластипол играли дети — из плотной голограммы, появляющейся над круглым постаментом, можно было творить любое существо: лепить руками или мысленно, надев на голову сенсорный обруч.

— Я отвезу тебя на Ломиб к регенту Яо — император делает ей подарок к юбилею, — стюард начал сервировать завтрак.

Хакисс села за стол, включила постамент и хмыкнула, увидев маленькую фигурку, выросшую в её руках. Настроила масштаб и бросила игрушку на пол. Диск глухо стукнулся о ковер и, слегка прокатившись, остановился у окна. В голубоватом отсвете от козырька террасы стояла обнаженная девушка. Хакисс потянулась с кресла и быстрым зигзагом чиркнула по ней пальцем. Изображение пропустило её руку, даже не вздрогнув.

— Ты не включила режим пластики, но тебе нельзя её менять, — неодобрительно сказал стюард, наливая ей кофе. — Это ты должна измениться в неё.

— У нее слишком маленькие ручки и ножки и ненормально большие глаза, — Хакисс обеими руками взяла новую кружку и отпила. Шершавые бока кустарной лепки приятно легли в ладони. Ри знает, что ей нравится. Хотя Джи бы не одобрил: слишком грубая работа. — Спасибо за кружку.

— Пожалуйста. Зато тебе не надо менять цвет и длину твоих волос: они легко уложатся в требуемую прическу.

Хакисс ещё раз критически взглянула на голограмму. Яо хочет такое? Кудрявая витиеватость, наверченная из волос по бокам головы, смотрелась чудовищными ушами, контрастируя с гладко зализанной макушкой. Уж лучше коса экзекутора!

Ри разложил на столе пиалы с фруктовым салатом, несколько видов хлеба и напоследок вынул из контейнера целый букет горячих маленьких шашлычков.

— И зачем ты принёс столько еды? Я же не в слона буду наращиваться! — Хакисс отодвинула мясо.

— Тебе нужна энергия: мы едем сразу после завтрака. Ты изменишься во дворце Яо, а работать будешь завтра.

— А регент мне не даст еды, ага!

Ри не счёл нужным на это реагировать, но пояснил:

— Джи считает, что тебе несложно будет скорректировать свое тело и без инкубатора.

— Конечно, это просто, — фыркнула Хакисс, выскочила из-за стола и встала над диском, совмещаясь с изображением. — Немного вырасту и ужмусь, отращу груди, но всё равно — странное создание. Она вообще неестественная.

— Друг регента Яо — человек и ему не нужно соблюдать правила разумной естественности, обязательной для ажлисс.

— Я что, иду к человеку? Но я не могу идти к человеку! — испугалась Хакисс. — Это запрещено! Человек может в меня влюбиться от непривычно сильного удовольствия!

— Регент Яо получила право на подарок, и Джи разрешил ей использовать тебя для её партнёра. Партнёр регента Яо — очень старый человек. Его жизнь сейчас — это воспоминание о прошлом, а ты сделаешь ему ещё одно, самое яркое воспоминание. Он хочет, чтобы его полюбила героиня сериала «Звезда тебе в ладонь». Ты не сможешь привязать его к себе: он старый, эмоции его слабы, и он давно любит регента.

— Это же глупо — связываться со смертным! Он же стареет и все равно умрет! Почему она не выбрала себе в партнёры полезного человека, который бы мог стать ажлисс?

— Хакисс, экзекутор не имеет права судить. Не забудь перед дорогой считать отпечаток ауры регента Яо в системе.

Она опять фыркнула и вернулась к завтраку. Вот её любимый — ажлисс, и ей не надо бояться, что он вдруг умрет! И нечего ей напоминать протокол, она и так знает, что делать — она помнит всё, что ей надо!

* * *

Хакисс шла за андроидом к залу портала и радовалась, что Ри не просил её переодеться и она может оставаться в удобных брюках и рубашке. Форма не нужна, и она не будет пугать встречных. Экзекутор просто идёт на прогулку, и никто не задумается, куда и зачем! Встречные не шарахаются и не экранируют панически свои слабые мозги, царапая её восприятие острыми занозами ужаса.

Они спустились в зал малого портала. Хакисс приложила руку к панели, подтверждая адрес и цель путешествия. Система открыла проход, и они вышли уже из грузового портала на планете регента Яо. Зал слепил белизной, как и на базе, но по стенам на уровне глаз тянулась замысловатая вязь. Помещение удивляло размерами, а портал активно работал в обе стороны. Прямо перед ними сиял дневным светом открытый и широченный, от стены до стены, зев ворот, открывающихся на необъятную площадь, на которую то и дело садились и взлетали раздутые, как гигантские горбатые жуки, грузовые флаеры. Ри торопливо потянул её вбок, на пешеходную зону, и, отметившись на регистрации приходов, повёл через муравейник торговых залов. Хакисс уже совершенно запуталась. Нет, она могла бы остановиться и, выкинув щупальце скана, найти обратную дорогу, это было бы даже интересно, но вот так, ориентируясь только при помощи глаз…

— Откуда ты знаешь, куда идти?

— Регент прислала указания.

Очень узкий расписной флаер, ближайший на закрытой парковке, откинул прозрачную сферу крыши. С водительского места встал навстречу андроид в длинном кафтане.

— Меня зовут Сито, я стюард госпожи Яо, прошу.

— Меня зовут Ри, я стюард экзекутора.

Хакисс молча влезла на заднее сиденье. Экзекутор не здоровается и не прощается. Начнёт работать, тогда и заговорит. Если будет надо.

«Ри, а как Сито узнал, что это мы? Я же без формы, и андроиды не видят ауру».

«У него флаер регента, он принимает сигнал системы».

Сначала они летели над горами — ажлисс обожают делать свои укрытия под землёй или в пещерах. Считается, что там будет безопаснее в случае бунта людей. Но что могут обычные люди? Да и зачем им бунтовать против учителей, помощников и гарантов высшего блага?

А когда и портал, и горы остались позади, Хакисс вспомнила, что забыла считать ауру Яо из библиотеки. Хотя это ерунда — вряд ли её приведут к фальшивому регенту.

Очень скоро флаер полетел низко-низко над кружевом зеленых лесов, паутиной рек и каналов. Большой город на сваях закрыл собой горизонт и тоже унесся вдаль — Хакисс только и успела увидеть прозрачно сверкавшие, как будто целиком из пластикла, здания, арки мостов в путанице навесных дорог и частокол высоких серых столбов, на которых всё это стояло. Пока она пыталась рассмотреть быстро уменьшающийся город, машина уже приземлилась внутри дворца регента. Хакисс даже не успела увидеть, как он выглядит снаружи.

Стюард регента поднял их на лифте, провёл анфиладой воздушных комнат с огромными окнами, изящной светлой мебелью, нежно-пастельными коврами и тонкой росписью на стенах и потолках. Хакисс тут очень понравилось. Наконец-то попала в настоящий дворец. База и покои Джи выглядят как научный центр, а вовсе не жильё императора! А тут она хотела бы жить.

— Вот ваша комната. Регент скоро посетит вас.

Стюард исчез, а Хакисс с разбегу прыгнула на низкую мягкую кровать с кучей подушек.

— Ри! Тут здорово!

— Не кричи. Здесь ты будешь меняться. Посмотри ванную.

— Да не пойду! Мне не нужна ванная для изменений. Это же ерунда совсем! Мне ночи хватит. Или я прямо сейчас могу!

— Подожди. Сейчас придёт регент, принесут обед, и тогда можешь начинать.

Хакисс закатила глаза и откинулась на подушки. Опять еда!

Мелодично зазвонил колокольчик, и появился Сито. Хакисс сдуло с кровати: она встала, опустила глаза и чинно сложила руки. Выбросила скан и осмотрела регента за дверьми.

Минута тишины, и женщина вошла. Хакисс отбарабанила присягу и подняла глаза. Регент оказалась выше неё, что было неудивительно и, на первый взгляд, так же молода. Слегка раскосые чёрные глаза. Умопомрачительно сложная прическа и возмутительно богато расшитое платье. Оно казалось негнущимся, как деревянное, из-за сплошной густой вышивки из бусинок и драгоценных камней.

— Сито придёт за тобой завтра на рассвете.

Хакисс молча склонила голову.

Регент удалилась. Ри тоже ушёл, но несколько раз возвращался — менял недоеденные кушанья на новые, еще более дивные. Хакисс не выдержала и спросила:

— А почему Яо живет во дворце, а Джи всего в трех комнатах? Джи — император, а регент нарушает закон Империи о разумном владении имуществом! Разве всё это может быть её частной коллекцией или жилыми и рабочими комнатами? И она носит слишком вычурное платье. И еда слишком странная!

— Ты учила энциклопедию — все миры разные. Яо происходит из старой династии правителей Ломиб, и этот дворец принадлежал её семье. И как традиционный атрибут власти он остался в её владении. Правда, лишь символически. Конечно, с течением времени дворец модернизировался, но платье на ней тоже традиционное. Империя уважает традиции разных культур.

Крошка пожевала губу, но сдержалась. Она тоже могла бы устроить у себя в комнате выставку-коллекцию всякой красоты, хотя и не принадлежит никакой династии. Зато она принадлежит самому императору! Но ей ничего не надо, кроме Джи! Она выкинула Яо из головы.

Впереди было море времени, она даже немного поплавала в длинном изогнутом бассейне во второй комнате. Назвать это помещение ванной не поворачивался язык. Больше всего оно было похоже на оранжерею или ботанический сад под фигурным цветным куполом. В зарослях густых кустов и вьющихся лиан прятались мягкие диванчики и тренажёры, а душевая кабинка оказалась за низким, но толстым деревом, с цветущими золотыми гирляндами.

Хакисс положила диск с образцом перед кроватью, включила скульптурку и начала меняться. Ей не понадобится много сил, даже не нужно особенно стараться. Она может спокойно израсходовать часть массы и энергии собственного тела — подарочная девушка намного легче и тоньше. Всего-то дел: слегка вытянуться, сделать кукольный ротик и сотворить гротескную фигурку с осиной талией и пышной грудью. Но что за извращённые желания! С такими малюсенькими ступнями неудобно не только бегать, но и ходить! А если всё-таки побежать, то сразу задохнешься с такой узенькой грудной клеткой! Хакисс представила, что она нарастит себе костяную полочку из ребер, которая, как поднос, будет поддерживать слишком большую грудь… Да… Она хихикнула. Джи её тогда в спираль свернёт! Но из-за странно-утрированной анатомии придётся очень старательно следить за обменом крови и кислорода — лёгкие получаются совсем маленькие, их объёма не хватит, но она как-нибудь справится. Не в Лабиринт же идти! Всего-навсего день тихой любви с человеком, да ещё и старым! Она даже не успеет начать задыхаться, как дедушка утомится и уснёт. Ну, может, придётся почаще дышать и быстрее гонять кровь…

Декаду назад Джи дал её Вику. В животе сладко заныло от воспоминания: она тогда думала, что лопнет от эмоций. Вик добрый и вообще хороший. Ласковый и забавный. Даже не требовал никаких изменений, и все два дня они провалялись в постели. С ним и его стюардом. Тогда она впервые занималась любовью с андроидом. Да стюард у Вика всё ещё маленькая девочка. Ну, только с андроидом у неё бы ничего не вышло, но она могла воспринимать и усиливать эмоции Вика, и всё прошло прекрасно. Хакисс вздохнула. Вик ей по секрету сказал, что может потом взять запись из своего дневника и переживать их встречу снова, когда захочет. А она следующий день проспала, вся в мечтах, наверстывая бессонную ночь и ужасно жалея, что Джи не разрешает ей брать записи. Даже её собственные.

Хакисс снова вздохнула и совместила руку с фигуркой. У-у-уй, тоньше надо… И меньше ладонь…

* * *

И ты не скажешь никому,

Что ты нашел там, за порогом.

Был вознесен и почему?

Или не встретился ты с богом?

И будем мы молить богов

Или ругать их, искушая,

Дано нам только уповать

На тихую надежду рая…

Из наследия св. Райны

* * *

Было ещё темно, когда Ри начал её одевать.

Хакисс с сомнением провела руками по красно-золотой вышивке верхней юбки. Воздушная кремовая блуза с рукавами до локтя оставляла обнаженными плечи. Жесткий корсет с тугой шнуровкой спереди делал ее похожей на художественно сложенную салфетку на праздничном столе, расширяющуюся сверху в пышные рукава и бюст, а снизу — в невероятно пышную юбку, сложенную из миллиона тонких нижних юбчонок. Туфли состояли практически из одной подошвы на высоком каблучке, а ступни и голени оплетала затейливая шнуровка. На руках — перчатки из множества колец и цепочек, прикрепленные к браслетам. На шее — витое ожерелье, лежащее на груди почти горизонтально. Своих ног Хакисс не видела.

Стюард уложил волосы в ушастую прическу, оставив открытой шею.

— Регент сказала, что живые женщины уже давно не возбуждают ее партнёра. Он использует сенсорный стимулятор, поэтому тебе придётся постараться.

— Ха, — буркнула Хакисс. — То есть я иду к нему как секс-андроид? Человек будет включен в сеть и бессознательно ползать по мне руками. А я стану усиливать его ощущения? Бе.

— Хакисс, сосредоточься, ты идёшь работать! И регенту не понравится такое настроение.

— Регент услышит только то моё настроение, какое я ей покажу, — проворчала Хакисс и замолчала.

Когда прибыл Сито, подарок смирно сидел на стуле.

Усиленно ловя баланс, она доковыляла кукольной походкой до апартаментов любовников и оказалась на солнечной террасе, заросшей низкой мягкой травкой и вместо потолка закрытой силовым куполом.

— Хорошенькая, но я думал, она будет красивее, — невнятно проговорил сухой старик через усилитель.

Хакисс слегка улыбнулась и опустила глаза. Ей усилитель не нужен, она слышит его мысли. Она должна быть мила, тиха и послушна. Этот дедка может рассыпаться в каждую минуту. Человек медленно дошёл до высокой круглой кровати под балдахином, похожим на шатер бродячего цирка, осторожно сел и жестом позвал её.

— Она именно такая, какую ты хотел, — регент в просторной прозрачной пижаме устроилась за спиной своего друга. — Она усилит твоё удовольствие во много раз, я дарю тебе наслаждение, которое могут получить только ажлисс!

Хакисс вновь улыбнулась и досеменила до этой цирковой арены, проникая в мысли и чувства воркующих любовников, ища и раздувая пока ещё маленькие искорки вожделения. Присела на кровать к полубессмысленно глазеющему старцу. Человек оживился, погладил её по плечу сморщенной лапкой и начал расшнуровывать золотые завязки корсета. Яо перебралась ближе и отстегнула верхнюю юбку кукольного наряда. Хакисс откинула голову и встретилась с ней губами. И наконец поймала совсем тихонькие радость и удовольствие. Усилила, послала обратно, поймала, усилила… Соединилась в одно с Яо и её другом и спустила лавину, перестала контролировать своё тело, отдавшись на волю двоих. Ушла в них, ощущая себя через них, ощущая себя огненным мостом, сжигающим путников своей страстью, резонируя и усиливая…

Старик дёрнулся и расслабился, и Хакисс, плывшая в экстазе вместе с Яо, отпустила его спать, отпустила обоих. Регент шевельнулась и села. И вдруг сильный удар вышиб из Хакисс дыхание и сбросил её на пол. Прижимая рукой сломанное ребро и болезненно дыша маленькими глоточками, она осторожно встала на колени, заглядывая на кровать.

— Ты убила его! — истерически шипела Яо, поворачивая человека на спину. — Ты парализовала его!

Хакисс подползла и провела рукой от груди до головы старика — сердце билось слабо и быстро. Старик был без сознания. Яо буравила её взглядом, трясясь от злости.

«Ажлисс регент, у него кровоизлияние в мозг. Я прошу прощения».

Яо размахнулась и дала ей пощечину. Крошка снова упала, боль от еще не залеченного ребра разрезала грудь пополам.

Яо, сидя на коленях перед своим другом, маятником качалась взад-вперёд.

Хакисс приподнялась, мелко дыша приоткрытым ртом. Говорить вслух было невозможно.

«Я могу постараться его вылечить».

— Зачем? Он умирает. Он давно умирает. Помоги ему уйти!

Она сейчас убьёт любовника регента, а потом регент обвинит её в убийстве! Но Джи сможет всегда показать её запись, и каждый дознаватель скажет, что она следовала прямому приказу! Хакисс сглотнула.

«Хорошо, ажлисс Яо».

— Я хочу чувствовать вместе с ним! — женщина прижала кулаки к груди. Потом резко схватила её за правую руку и дёрнула, втаскивая её на кровать… И на умирающего. Хакисс невольно застонала сквозь зубы.

Левой тянуться к голове старика было больно и неудобно, но, задержав дыхание и повернувшись, почти целиком лежа на неподвижном и нереагирующем теле, Хакисс положила ладонь ему на лоб. Каждый вдох и выдох выжимал слёзы. Человек прямо под руками становился всё горячее и горячее. Ей не было его жалко — он находился без сознания и отключился на пике удовольствия. Но у неё болел бок, и слезы текли сами.

— Отпусти его! И пусть я чувствую то же, что он! — Яо мяла и дергала её руку.

Он, по мнению Хакисс, ничего особенно не чувствовал. У него поднимался жар, но сам он был где-то совсем далеко, и Хакисс ощущала только волны тепла, как будто старик уже стоял одной ногой в жерле вулкана… Но и это была просто реакция тела.

Она сосредоточилась и остановила сердце человека, прервала его дыхание. Сознание умирающего превратилось в тёмный жадный смерч, который начал заглатывать её силы, но она отсекла и отбросила воображаемую пиявку смерти. Выпала в реальный мир. Яо закричала и вцепилась ей в волосы, дёргая, трясясь и завывая. А потом оттолкнула Хакисс и, рыдая, упала на тело своего друга. Хакисс свалилась на пол. Уже в который раз. Она лежала, собравшись в комочек, и плакала, потихоньку заращивая ребро.

На крик регента прибежал её стюард.

— Ажлисс Яо?

— Иррей умер… Умер! Иди и объяви траур. И не приходи, пока я не позову тебя!

Яо гладила мёртвое тело. Потом накрыла его одеялом. Обулась и облачилась в очередное традиционное несгибаемое платье-халат, подошла к Хакисс и пнула её ногой.

«Ты убила его».

«Прости, ажлисс Яо, но ты могла бы запастись для него крилодом…»

И тут Яо завизжала и лягнула её, как бешеная лошадь.

* * *

Всю дорогу домой Хакисс мысленно благодарила Джи, научившего её, не отвлекаясь на боль, проникать в чужие, даже безумные мозги. Останавливая кровь из разбитых внутренних органов и в страхе, что нарушает задание, она овладела регентом и успокоила, заставила сжалиться, вызвать Ри и отослать её домой. Задание было выполнено, ведь так? Подарок уже не нужен… И Хакисс ушла в боль регенерации и отключилась на руках у стюарда.

Она снова очнулась, плавая на волнах биения сердца, уже на базе. Бордовые стены технического этажа качались в такт шагам. Совсем близко был ее тренажерный зал и инкубатор…

Ритуал оплакивания ушедшего человека Крошке очень не понравился. Болезненно не понравился. Смерть должна быть тиха и прилична, а не безумна…

Купить книгу